"Я вспомнил двух русских солдат. они везли полную телегу будильников.
они были веселы и довольны."
<...>
"Потом Мэри повернулась ко мне — чтобы я видел, как она сер-
дится и что сердится она на меня. очевидно, она все время
разговаривала сама с собой, и фраза, которую она сказала,
прозвучала как отрывок длинного разговора.
— Да вы же были тогда совсем детьми! — сказала она.
— Что? — переспросил я.
— вы были на войне просто детьми, как наши ребята наверху.
Я кивнул головой — ее правда. Мы были на войне девами
неразумными, едва расставшимися с детством.
— но вы же так не напишете, верно? — сказала она. Это
был не вопрос — это было обвинение.
— Я... я сам не знаю, — сказал я.
— Зато я знаю, — сказала она.— вы притворитесь, что вы
были вовсе не детьми, а настоящими мужчинами".