Так вот, а у Паши была сестра, Юля. И эта Юля когда-то послала своего мужа, и нашла себе шведа. Она не одна такая; на эту тему даже фильм есть (вы уже забыли, и слава богу). И еще у меня знакомая была, которая сначала окончила техноложку, потом кулинарное училище, потом стала завстоловой, потом вышла замуж за шведа, и сейчас она на фесбуке со мной расконнектилась, потому что она вата, а я нет. Украина виновата. И дочка ее, переименовавшаяся из Ксюши в что-то шведское, тоже расфрендилась.
Так вот эта Юля, сестра Паши, вышла замуж за шведа Гармана Гюльбрандсена, и уехала туда жить, а Гарман шибко интересовался business-opportunities в России. В смысле, в Швеции у него бизнес был; у него был партнер, один умный кореец, который все и изготовлял в его "стартапе" (тогда и слова-то такого не знали), а Гарман бегал по Европе языком чесал. В смысле, у Гармана богатый опыт. Начинал он барменом в Лондоне. Образования нет, есть опыт. Умище, опять же, куда девать. Не, серьезно, не дурак. Ему просто с женщинами не везло вечно (по его же словам; я его двух предыдущих жен не встречал, так хз). Внешне Гарман был типичный Трамп или Борис Джонсон, растрепанный блондин с диким выражением лица и с ощущением, что уж он-то умнее всех.
С женой он разговаривал на ломаном английском; хотя Юля и освоила шведский довольно быстро, у них такой уж обычай был, и Юля тоже соответствовала, подхватила этот смешной шведский английской. Слово "бейсикли" употреблялось примерно как у нас "бля" или "fuck".
Так ну и чо. Гарман, с подачи Паши, решил поднанять кучу программистов в Петербурге, в Петрограде, в Ленинграде, на Неве. Программистам-то вроде и так было неплохо, однако же кому как: у нас в кооперативе было несколько отделений; пока Горбачев с Ельциным не развалили союз, и можно было перекидывать безналичные в наличные, проблем с заказами не было; но потом союзу настал Кирдык; я занялся аутсорсом, а коллеги мои бывшие по кооперативу принялись сосать, или что там делали советские люди, когда кушать нечего.
И тут прибыли Шведы. Наняли всех этих людей, делать CRM для фармацевтики.
Мировая фармацевтика, там, в 90-е, было примерно 70 компаний, им нужно свои лекарства испытывать. А в Швеции что-то вроде социализма. Что означает, что людишки дешевы, на них можно опыты ставить. В Америке или там даже в Греции ты хрен опыт на людях поставишь, а в Швеции за нефиг делать. Вот этот бизнес, "связать продавца лекарств с докторишками, к обоюдной выгоде" и начал раскручивать Гарман и его приятель кореец. Гарман даже интервью какое-то дал журналу, как все в Швеции заебись с продажей подопытных людей биг фарме. В этом интервью корейца вообще не помянули, потому что дык, не швед же. Даже не белый. После чего кореец послал Гармана нахуй, и свалил. И Гарману надо было кого-то, кто б работал.
Так что, пока я сидел дома, оттягивался, работая на моего приятеля Хенка и его заказчиков, мои коллеги поехали куда-то в Выборгский район, в какие-то бараки, и сидели там, понурив головы, пока Гарман на них орал, что они ничего не делают.
Пару лет спустя Гарман мне говорил, что русские программисты - они такие, все время пытаются нащупать границы доступного. Бля, жаль я не такой, не пытаюсь нащупать границы доступного. А я ему говорю - да Гарман, чо там, ведь все иностранцы как дети! И Гарман стал яростно мне кивать, чуя здесь единомышленника. Что над ним прикалываются, это ему в голову не могло придти. Попробуйте какому-нибудь Трампу пошутить, он что, поймет, что ли? Или обидится, или похвалит.
И я согласился.
Программировать надо было на С++; система была - CRM для фармацевтических компаний. Т.к. компаний примерно 70, то один и тот же софт можно было продать в 70 экземплярах, просто подменяя ресурсы (считай, локализация). Конечно, контора, Танграм, не сама продавала; Гарману это не осилить. У нас были агенты. Главный у агентов был Ларш-Улоф Ландин, одноклассник шведского короля. А вы что думали, в Швеции без блата? При социализме без блата никак. Да и при капитализме, похоже, тоже. А деньги... деньги... платили нам кешем. Доллары из Швеции ("безнал") ехали в Швейцарию, а оттуда ("нал") попадали Паше в руки, и Паша уже и сдавал, как карты. Ну вы поняли, да, что не все же из этих наличных долларов дотекали до разработчиков; до хера, понятное дело, откатывалось и этим друзьям короля, и прочим друзьям кролика.
Я так сейчас думаю, что, собственно, и программировать было не обязательно; достаточно было делать умное лицо, когда приезжали какие-нибудь шведские гости. Но это был 95-й год, и некоторые оставались наивными еще даже много лет спустя. Так что давайте не будем делиться здесь подозрениями про мафию. Наше ли это дело, мы программисты.
Итак, CRM. Это надо в базе держать всех людей, в т.ч. всех докторов; и всякие плановые мероприятия - заезды сейлсов к докторам, например. Еще раз, 95-й год, Швеция. Каждый сейлс ехал по Швеции (а шведы верят, что они живут в большой стране), и через телефон и лаптоп соединялся с интернетом. Напомню, что 15 лет спустя в США такое было вряд ли везде возможно. И вот они едут, коннектятся с нашим сервером, и мы им забрасываем апдейты, а они нам апдейты. И все это в отделениях 70 фармацевтических контор в Швеции. Короче, было что попрограммировать. И базу апгрейдить, и юай всякий, и на с++ прибамбасинки, и обмен мессагами.
Программисты были классные; тот же Миша Власьев; и Слава Кириллин, и Андрей Клубович (помните книжку по Форту? Кириллин, Клубович, Ноздрунов. Вот они.) Коля Ноздрунов, правда, в эту греховную контору не пошел, а остался в кооперативе. Тем временем туда набилось еще народу; Дима Кубенский, например. Дима и заведовал всей этой фигней, пока не удрал в Америку. Он надизайнил все, и все чирикало. С моей точки зрения, димин код был полное ебанатство - но, конечно, вкусы бывают различны. Это десять лет спустя я ходил к Диме в 42-е здание Гугла и спрашивал, а Дима чо, как это там у вас вообще в BlobStore - и Дима смотрел на меня как на говно и учил программировать. Я тогда был слишком интеллигентен, и верил в Гугл, и не смеялся над этим ихним Blobstore. Но это было потом, 12 лет спустя.
Не, нормально. Мы были а) сами собой довольны; б) самые крутые; в) хорошо оплачиваемы.
Время от времени вся команда ехала вдруг в Стокгольм. Поселяли нас где-нибудь в приятном мотеле на выселках; мы привозили каждый по литру водки, потому что в Швеции водка чуть не на вес золота (окей, в пересчете на наши 500 баксов литр); шведы приходили к нам в мотель, и мы все пьянствовали и обсуждали шведско-российскую дружбу, как у шведов до сих пор стоят станции слежения за русскими подводными лодками, как в Стокгольме боятся одного - что из субмарин прямо напротив королевского дворца высадится десант; и какая Швеция огромная страна, и какие тут стоят морозы (по обоим вопросам мы смеялись).
Миша ушел, и Гарман назначил "начальником" меня. Сначала Гарман долго со мной проводил всякие беседы (так устроены параноики, они думают, что если долго беседовать, то все узнаешь); он подозревал еще, что Миша может взять да отобрать контору, перехватив контракты. Как ты это сделаешь, непонятно, но Миша интересовался этим вопросом. На эту тему Юля резонно рассуждала - да щас, отнимешь контору. Найдут половину тела. Это, конечно, демонстрирует характер и Юли, и всей этой шарашки, включая богатого юлиного папу, а также и характер эпохи, 95-й год. Или уже 96-й.
Я, как менеджер, отличаюсь паническим отношением к дедлайнам и айтемам. Если что надо сделать к такому-то сроку, то бля, надо! Надо! Но пока не подписался, держусь если не до последнего, так до предпоследнего.
А тут с этим ебанатом Гарманом, для которого русские - это иностранцы, т.е., как дети, которые норовят обмануть бедного шведа, который вот только квартиру обставил в центре Стокгольма (довольно бедненькая квартирка-то, как я сейчас понимаю), постоянно приходится уточнять фичи, айтемы, сроки, репорты. Но я в общем-то большую часть жизни тогда чем-нибудь руководил, и мне это было интересно. Это сейчас мне упаси боже; надо утроить зарплату, чтобы я согласился за что-нибудь отвечать; а тогда я был почему-то очень рад отвечать за все.
Не, ну точно за все. Архитектура - моя ответственность. Структура базы - моя ответственность. Ежедневные сводки - моя ответственность. Релизы, планирование - моя ответственность. Хобби такое. И даже чтобы коллеги приходили на работу хотя бы к 11 утра.
У Миши было мнение, что Гарман не всегда был таким полоумным. Раньше он был хороший. Но Гарман съездил в Америку. Посетил там "силиконовую". Встретился с Димой. Был у него в гостях. Рассказывал нам, что Дима живет in the middle of nowhere. Это в смысле, в Санивейле. Где там middle of nowhere, я не знаю; стокгольмским виднее, where's nowhere.
Так вот, а на обратном пути Гарман летел непристегнутый. И где-то между Ньюфандлендом и Исландией была, как обычно, тряска - и Гарман сильно ёбнулся об потолок. И якобы он прилетел, и так и остался, цитируя Немцова, ебанутым. Не то чтобы я буду спорить; хоть теория и шаткая, но хотя бы объясняет.
Итак, Миша свалил, а я стал отвечать за все. Т.к. у меня любые запросы фич или попадают в план и имплементируются, или же не попадают, т.к. мы не знаем, как это сделать, то Гарман был в полном восторге. Все, что при Мише было невозможно, стало вдруг возможно. Гарман счастлив, контора расширяется. Ну как. Андрей Клубович взял да ушел. Слава Кириллин взял да ушел. В Моторолу все, к Сергею Васильевичу. И мне надо чота нанимать кого-то. Ну, прежде всего, фидо в помощь. Костя Сурков; Миша Каданер и Вова Крупский пришли до меня. С Каданером я раньше не был знаком; насчет же Крупского... я не понимал, как можно Крупского брать вообще на работу, если ты его знаешь. Крупский - это тот человек, что, работая в кооперативе, хакнул мою защиту, чтобы наш председатель продавал софт, не платя разработчикам. Защиту я починил потом, а на Крупского зло сохранил. И вот он работал с нами. Ну что ж теперь; не я его нанимал.
А так, ничо, росли. Андрея Полиэктова приняли. Андрея Миша все время обзывал студентом, потому что Андрей поступил еще когда учился. Андрей это прозвище очень ненавидел. Ну вот, Россия-матушка. Ты можешь ненавидеть прозвище, но тебя все равно обзывают.
Ладно, потом Миша-то ушел, и уже Андрея никто не обзывал.
Моя обязанность была - каждый вечер посылать репорт, как дела, кто что. Аджайл, но централизованный. И я каждый день минут по пять проводил с каждым, и потом рапортовал. По мне так это куда эффективнее, чем становиться на скрамовую линейку и рапортовать, пока остальные спят. А, а по утрам звонили из конторы в Стокгольме. Сначала они посылали мейл с вопросами. Потом сразу звонили, спрашивали, получил ли я мейл. Этак в 8 утра; в Стокгольме это вообще семь.
Надо понимать, как шведы работают. Шведы соревнуются, кто раньше на работу придет. Придя на работу, шведы идут на кухню, кипятят чай (или кофе), сидят пьют чай и жалуются, как у них много работы, и как тяжело им работать. Потом, часов в девять приходит начальник, и все разбегаются по рабочим местам, и тыкают пальчиком в компьютер. Вскоре как-то наступает обед; все идут обедать; а с обеда возвращаются уже далеко не все. У каждого какие-то срочные дела. В пять вечера разве что один полоумный иранец сидит в офисе - не привык еще к шведским порядкам.
Мне приходилось гонять в Швецию довольно регулярно; и как-то у меня в кармане завелся ключ от служебной квартиры. Так что я прилетаю это в Арланду, пилю в квартирку, недалеко от ратуши, ну и на следующий день на метро в контору. Или там едем куданть в Гетеборь (так произносится). 500 км; Гарман сидит тычет пальчиком в компьютер, а я рулю. Мне немножко непривычно, что на дороге написано, куда ехать, и чуть ли не на каждой развилке спрашиваю Гармана, прямо или направо. Прямо, 500 км. Я, по русской привычке, гоню на 140; это, конечно, глупо, но полиции нет. А встречные шаланды мигают дважды, если впереди полиция. Спасибо им, конечно.
В Гетеборье какая-то фармацевтическая контора, Эли-Лилли, хз, забыл уже все их названия. Там надо помочь, а то наша фигня что-то не работает. Приходим в контору, разбираемся. Молодая талантливая шведская айтишница волнуется, что вот, специалисты понаехали, критиковать будут. От волнения она удаляет нахер всю базу. Бекапов нету, конечно. Ну вот. Нету больше базы. Мы с Гарманом уходим от греха подальше. Она там чота чинит. А мы пьем кофе, который нам подала одна важная тетенька. Перед тем как подать нам кофе, она торжественно сказала, что сейчас сделает нам кофе. У меня было ощущение, что она обещала сделать минет, судя по торжественности. Однако нет, сделала кофе.
Да толку-то, база стерта. На нас можно валить, конечно (и валили потом, когда начальству рапортовали), но это не помогает в восстановлении базы.
Гонял я и в Норвегию. В Норвегии что. Там природа - прекрасней на свете я не видел. Ну, может быть, Банф, или Вайоминг. Но нет, Норвегия лучше. И там добрые, наивные люди. Меня поселили у себя в доме. Вечером пили лонг дринки и играли в биллиард. Днем что-то копировали, на винде-95, которая показывает, как страницы документа перелетают из одного файла в другой. Я тут типа прикалываюсь, говорю - хорошая вещь венда-95, можно подсчитать, сколько страниц в документе, пока они пересылаются. Норвежцы вежливо кивают и соглашаются. И я такой думаю - ой. Нельзя же шутить.
Однажды вечером один норвежец позвал меня в бар, на караоке. Хоть в караоке мы не пели, а выпили порядочно, и норвежец вдруг признался, что до того, как в "софтверную" контору поступить, работал вышибалой. Он культурист, плечистый, и они с друзьями ездили по должникам и убеждали их добрым словом и еще чем-то, что долги надо возвращать. Рассказать-то ему больше некому было, не коллегам же. А невтерпеж.
Аристов стусовался с Гарманом и стал устраивать культурную жизнь. Пьянки на работе по пятницам. Какие-то выезды, например, на Валаам (тогда еще это было культурное развлечение). На пароходе все ужрались; утром те, кто пить не умеет, похмелялись; и Аристов с Гарманом ходили, как выражался Аристов, "на мягких лапках". Алкаши, короче. Подружились. Гарман в конце концов назначил Аристова чем-то вроде "представителя президента", стукачом, то есть. Я ж был наивен как папа Карло, да еще и высокомерен.
Крупский собрался в ту же моторолу; но обещал доделать какую-то там интеграцию с экселем. И больше не появлялся. Так что обещанное им доделывал я. В отместку за его такое интересное поведение я уговаривал Гармана не платить ему зарплату за последний месяц (в котором Крупский и не появлялся). Но Гарман таки заплатил. Вот, социальные скилзы чего-то стоят.
Миша Каданер, очень совестливый человек, сильно оскорблен был моей идеей не платить Крупскому. Я его, конечно, спросил, что б он сам не сидел все эти майские выходные не делал интеграцию с екселем - а уехал себе на байдарке кататься. Но такие разговоры обычно бессмысленны.
А, и вообще Гарману очень не нравилось, что я постоянно твердил, что зарплаты народу надо повышать, повышать, повышать. Мне-то он повышал, грех жаловаться; я за других больше переживал. Да уйдут же нахер. Причем лучшие уйдут. А... бесполезно.
Однажды мы большой тусней поехали в Стокгольм, и поселились не в той квартире (туда много не влезет, одна спальня, один диван), а в каком-то хостеле. Это когда общий сортир, и все такое. Зато через дорогу от гарманской квартиры.
Отношения с Гарманом у меня были уже совсем херовые. В последний свой приезд в Питер он мне как бы выдал сувенир, какой-то брелок. Но не выдал, а бросил в мою сторону. Я не кот и не бейсболист, чтобы что-то там ловить. Это упало на пол, и я, разумеется, не стал подбирать. Так оно и лежало.
А в Стокгольме уже Гарману все не нравилось, что я делаю. Последний трюк я оценил. Сидим это в "машинном зале"; Аристов говорит, что если case-insensitive базу сделать, то она лучше работать будет. Ну давай попробуем. Я не догадался сразу, что тогда ключи мессаджей в message queue будут путаться. Ну сделали. Мессаги стали пропадать. Провели приятный вечерок, часов до 11, разбираясь. Ну в смысле я сидел гадал да разбирался, а эти двое ходили вокруг да намекали на некомпетентность.
На следующий день нам уже уезжать надо было. По дороге я еще попросил остановиться у китайского магазина и купил там пиалу - уж очень она мне понравилась, а вечером не успел.
Ну приехали в аэропорт; тут Гарман говорит - дай мне диск с базой и с кодом, я сразу в офис поеду, так чтобы это. Ну вынул из чемодана, выдал ему. И минут через десять, пока ждали самолета, он там мне орет - YOU ARE FIRED! Я типа засмеялся, говорю, зарплату за два месяца мне, пожалуйста. Не расчитал еще, что у меня рычагов нет.
Короче, ни за два месяца зарплаты, ни за отработанный месяц я ни хера не получил. Пока мы летели, из Стокгольма в Питер позвонил Аристов и сказал, что он теперь начальник. Гарман приехал в офис и нарисовал на доске семь пунктов, по которым я недостаточно хорош. Жаль я не сохранил текста; где-то он у меня был.
Ну и проехали. Аристов потом нананимал народу, и хороших, и плохих; а потом контора сдулась. Ну чо, производство же; есть разница, пьянствовать или продукт релизить регулярно. Плюс, настал 1998-й год, и кризис, и Гарман уполовинил зарплаты (пересчитал на рубли); народ и разбежался, что они, идиоты, программисты нужны и в кризис тож.
А Миша Власьев, по-моему, до сих пор на тех шведов, посредников, работает. Именно что отобрал проект у Гармана. Ну и молодец.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
timeasmymeasure
