все свои

 Читал тут всякие мемуары о жизни Катаняна, мужа Лили Брик. Ну там, салон, люди искусства.

Как Лиля Брик познакомилась с Ивом Сен-Лораном. Сидит это она в аэропорту, ждет самолета на Париж. Сен Лоран шатается по залу, жалуется приятелю, мол, все тут люди некрасивые, кроме вот этой рыжей. Ну потом он этой рыжей посылал всякие свои произведения (как Маяковский розовые панталоны).

Это в то самое советское время, когда никакой Пастернак не выезжал, когда Гамов с женой пытался сбежать, да не получалось, и тут бац, эта, хм, не знаю кто летит себе к сестричке Эльзе в Париж.

Так а чо этот салон. Брики, оба, и Ося, и Лиля, были ж гебистами (чекистами и т.п. - у них стаж побольше путинского). И ничо так, ничо, все знали, и все в гости ходили, не брезговали. И Берберова к ней в гости ездила, не говоря уже о сестричке Эльзе. И все знали.

Интересно, кто приносил Лиличке почитать "Метрополь", а то и Архипелаг? Кто был этот человек? Такой же циник, который все знал, и так же доносил на кого надо? Или какая-нибудь дура, которая нечаянно увидела, скажем, у Григорьянца, и взяла почитать и поделилась с Лиличкой, и с энтузиазмом ответила на вопрос "откуда это у тебя?" (Я знал одну такую дурочку, которая задала такой вопрос, когда у меня нечаянно увидела или Чевенгур, или Зияющие Высоты, не помню - больше она никогда ничего ни у кого из наших не видела, конечно.)

Вот как это все было в Москве? Одних сажают, другие возлежат в салоне на канапе, и когда гости уйдут, пишут доклад начальству? 

Ведь и сейчас, наверно, то же самое. Почти.

В общем-то, отвратительно это все. Как руки брадобрея.

Вот так же, кстати, и "Мы живем, под собою не чуя страны" донесли до Сталина. Слишком широк их круг. Страшно близки они к гебне. Вот все вот это.

Кстати, в Питере, по-моему, все было совсем иначе. Ну или это я преувеличиваю достоинства Питера.